"Последний поединок", глава 6))

[ctotogdeto]

Ыть)) Я становлюсь пооошлым))) Но мне это нравиться!
И никакого флуда в комментах к фанфику, только о нем разговор))

Нет, я не бегаю от него. По крайней мере, я пытаюсь себя в этом убедить.
Стоит поздний вечер. Проводив Анну домой, я вернулся в школу, чтобы спокойно потренироваться в свое удовольствие. В огромные окна зала светит заходящее солнце, заполняя все вокруг тревожным красноватым светом. Муген с глухим свистом рассекает в прохладный воздух.
Я фехтую, стараясь не думать о Тики Микке и о том, что произошло со мной в его доме. Но мысли упорно возвращаются к чертовому Ною, как только я остаюсь один. Врать самому себе я не могу. Он действительно вызывает во мне непонятную симпатию. Возможно, я даже хочу его. В одном я не сомневаюсь: во всем виноват алкоголь.
Шаг влево, еще один, взмах катаной… Усмехаюсь. Пугает меня не то, что он может нравиться мне… Я никогда и никому не позволял так с собой обращаться, еще не перед кем я не раздвигал ноги. Я всегда брал.
– Попался!
Что за привычка появляться бесшумно?.. Я делаю глубокий вдох, оборачиваюсь и вижу его прямо перед собой. Он выглядит почти так же, как и два дня назад. С неудовольствием отмечаю, что сумасшедшее притяжение никуда не делось.
Я закрываю глаза и двигаюсь дальше. Шаг вправо…
– Может быть, ты не будешь делать вид, что меня тут нет? – раздается раздраженный голос Микка. Нет, меня ничем не должно волновать его присутствие… Главное, не вспоминать того, что он проделывал со мной два дня назад…
Неожиданно мой меч натыкается на какое-то препятствие. Открываю глаза. Фиолетовая бабочка. Оружие этого маньяка. А я-то, наивный, думал, что он лишился силы.
– Поговорим? – ехидно спрашивает Ной.
– Я тебе уже все сказал, – мрачно отзываюсь я.
– Боюсь, то решение меня не устраивает.
– Твои проблемы, – пожимаю плечами.
В этот момент он срывается с места, переходя в наступление. Мне мгновенно вспоминаются все наши прошлые бои. Злость предает ему силы, он не сдерживает себя, хочет причинить мне боль, заставить склониться перед собой. Я даже не сопротивляюсь, когда он, выбив Муген из моих рук, придавливает меня телом к стене. И я позволяю ему насиловать свой рот языком, целовать так, словно от этого зависит вся его жизнь… Мысль о том, что нас могут здесь увидеть, приятно щекочет нервы.
– Я же в постели как бревно. Зачем же ты тогда ко мне лезешь? – усмехаюсь я, когда Микк чуть отстраняется. Он поднимает на меня свои шальные золотистые глаза и улыбается в ответ:
– Не привык останавливаться на половине пути.
– Но ты же разочаровался в прошлый раз? – ехидно замечаю я.
– Не распробовал, – ухмыляется.
Он вклинивает колено между моих ног, прижимает запястья в стене. Если захочу, то смогу вырваться в любое мгновение. Но с ужасом понимаю: не испытываю я такого желания. Меня гложет любопытство.
– Сомневаюсь, чтобы тебе удалось еще раз провернуть то же, что и два дня назад. Теперь я из твоих рук даже стакан воды не возьму.
– О, так ты утверждаешь, что так легко сдался мне всего из-за половины бокала виски? – он удивленно изгибает бровь и внимательно смотрит на меня.
– Конечно.
– И я тебя ничуть не интересую?
– Разумеется, – усмехаюсь я, надеясь, что Микк не выкинет чего-нибудь эдакого, дабы вывести меня на чистую воду.
Еще секунду он просто смотрит мне в глаза, а затем, крепко держа мою руку за запястье, тянет ее к себе. Ехидно ухмыляется и осторожно лижет ладонь. Я дергаюсь и пытаюсь вырваться, но он дает мне даже сжать пальцы.
Микк принимается за указательный. Пара движений языка, и вот палец уже во рту. Медленно-медленно вверх, потом вниз… Чудовищно непристойно.
Дыхание сбивается. Я зажмуриваюсь, не желая видеть того, что он творит. Правда, не помогает совершенно. Перед внутренним взором стоит картина минутной давности.
Кажется, что эта пытка продолжается бесконечно. Когда меня уже мелко трясет от переполняющих эмоций, он, наконец, отстраняется.
– Ну, раз я тебя ничуть не интересую, то, может быть, ты позволишь мне отплатить свой долг? Завтра, в семь вечера. Я же тебе должен три занятия, по два часа каждое…
Я открываю глаза. Улыбнувшись, он резко отпускает меня и спешит в сторону выхода. Как только Микк скрывается за дверями, я медленно сползаю по стене. Ноги не держат.

Я невообразимо зол. Даже не на Ноя – на себя. Небо затянуто свинцовыми тучами и вот-вот обрушится на землю грозой. Нормальные люди дома сидят, с детьми общаются, а я иду в гости к невменяемому Микку, которому приспичило на лошадках покататься. Надо было просто врезать ему по морде, чтобы перестал глупостями страдать… Чувствую, как лицо начинает гореть румянцем. О чем я вообще думал?
Он ждет меня у загона, настолько довольный и радостный, что сразу же хочется окунуть его в ближайшую лужу погрязнее. Лишь бы светиться перестал.
– Я был почти уверен, что ты не придешь, – вместо приветствия тянет Ной.
– Мне стало тебя жалко, – едко бросаю я. – Аристократ, который к лошади не знает, как подойти… Бред.
Я жажду задеть его как можно глубже, чтобы он сам решил прекратить этот глупый эксперимент, отказался от меня. Что там говорили в Ордене? У меня самый отвратительный характер? Что ж, самое время продемонстрировать ему это во всей красе.
На этот раз я выбираю кое-что порезвее прошлой лошадки.
– Сам-то залезть сможешь или руку подать? – ехидно осведомляюсь я. Ной фыркает и мгновенно взлетает в седло.
– Тренировался, что ли?
Радости на его лице заметно поубавилось. Он так бледен и так откровенно напуган, что у меня на миг даже просыпается совесть. Впрочем, простого напоминания о том, как Микк издевался надо мной, оказывается достаточно, чтобы она замолчала.
А дальше начинается веселье.
– Сидишь как пугало! Выпрямись!
Думаю, хорошего настроения ему мои злые замечания не улучшают.
– Не отпускай поводья! Так ты потеряешь над ней контроль и окажешься на земле!
В моей руке хлыст, и я слегка поигрываю им, заставляя лошадь бежать чуть быстрее. Глядя, как Микк вцепляется в гриву обеими руками, я чувствую некое садистское удовлетворение. Бывший враг выглядит настолько глупо и безобидно… Просто не верится, что этот человек когда-то пытался меня убить.
Я долго и с удовольствием заставляю лошадь нарезать круги по загону. Небо темнеет с каждой минутой, мой голос то и дело перекрывают близкие раскаты грома. Гроза начинается внезапно – словно кто-то вспорол тяжелые тучи. Крупные капли моментально превращают землю под ногами в скользкое месиво. Я тихо ругаюсь сквозь зубы, бросаю хлыст и кидаюсь к Ною. Неожиданно проснувшаяся жалость к этому придурку подсказывает мне, что с лошади самостоятельно он не слезет. Так мы и ползем под проливным дождем к навесу. С одной стороны полуживой от страха Микк, с другой – кобыла. Когда доходим до навеса, я вымокаю до нитки.
Я не слишком осторожно впихиваю Микка уютный полумрак конюшни. Внутри у меня все клокочет от бешенства. Я кое-как завожу лошадь в стойло, захлопываю за ней дверь и поворачиваюсь к Ною.
– Ты чертов идиот! – бросаю я тихо и зло. – Мне уже надоели твои глупые игрушки! Достали попытки затащить меня в постель! На моей скромной персоне что, свет клином сошелся?! У меня семья, кретин! И мне не нужны интрижки на стороне! Тем более, с тобой!
Он смотрит на меня растерянно и удивленно. Огромными наивными глазами.
– С самой первой нашей встречи, ты мне проходу не даешь! Постоянно меня преследуешь, тянешь свои руки, куда не просят, прижимаешь к стенам, пытаешься убить! Сколько можно уже?!
– Но что я такого делаю? – как-то даже обиженно спрашивает он.
От подобной наглости я на мгновение задыхаюсь от бешенства. И почти срываюсь на крик:
– Твои дурацкие шутки со школой, с верховой ездой, с цветами меня уже достали! Если ты думаешь, что я буду это и дальше терпеть, то ты ошибаешься!
Ной чуть наклоняет голову. Выглядит так, словно раскаивается. Через секунду слышится невнятный всхлип. Я замираю на половине слова с приоткрытым ртом. Неужели он плачет? Так сильно помутился рассудком из-за лошади?!
Всхлипы повторяются вновь. Я уже собираюсь подойти, чтобы успокоить его... Но тут он начинает хохотать. Прикрывает тонкими пальцами глаза и заливисто смеется. Вот же черт!
– Ной!
– Извини, – с явным трудом сдавленно шепчет он. – Но ты столь очарователен в своей ярости. Кажется, я могу смотреть на это вечно. Как на огонь или воду.
Я сжимаю кулаки, изо всех сил удерживая себя от того, чтобы не кинуться на этого глупца. Как ему вообще удается каждый раз доводить меня до такого состояния?!
– О, оказывается наш самурай еще умеет злиться! – насмешливо тянет он. – Как глаза-то горят!
Первый удар он благополучно пропускает. Даже несмотря на полумрак, я с удовольствием вижу, как на его скуле расплывается фееричный синяк.
– И что я такого сказал? Я твою красоту расхваливаю, а ты драться лезешь. Как нехорошо!
Второй удар своей цели не достигает – Ной без труда уклоняется.
– Какие ты успокоительное принимаешь? – хихикает он. – Я тоже хочу попробовать! А быстро же ты звереешь! Срок действия лекарства, что ли, закончился? Или у тебя просто осеннее обострение?
На этот раз я гоняюсь за ним до тех пор, пока таки не добиваюсь своего. Ной отлетает к двери, ударяется о доски и неожиданно охает, схватившись за плечо. И самое главное – наконец, прекращает веселиться.
– Ты зверь, самурай, – тихо говорит он, убирая руку. С его пальцев срывается несколько темных капель. – Порвал мне любимую рубашку. Да и гвоздь этот… Не думаешь совсем, когда дерешься…
Я подхожу совсем близко. В свете единственного фонаря его кожа кажется бронзовой. Он поднимает голову. Я невольно смотрю в его насмешливые глаза... Хм. Раньше никогда не замечал у него этой родинки. Совсем маленькой, но от этого не менее притягательной. Я на мгновение замираю, не в силах оторвать от не взгляда, а потом, как под гипнозом, протягиваю руку и слегка касаюсь ее.
– О, ты по-прежнему ко мне ничего не испытываешь? – хмыкает Микк.
Его слова отрезвляют меня. Я подаюсь ближе, хватаясь за ворот его рубашки.
– Нежности кончились? – насмешливо спрашивает он. Не знаю, что происходит со мной в этот момент. Накатывает странное нетерпение, нежелание упустить своего, такого близкого и, как оказалось, необходимого.
Перехватываю тонкую ткань обеими руками и тяну в разные стороны. Она рвется с глухим треском, и выдранные с мясом пуговицы осыпаются на землю. Мои руки скользят по сильному телу, желая взять все и сразу. Микк едва слышно стонет и тянет меня в поцелуй. Но нет, сегодня моя игра и мои правила. Он невнятно вскрикивает, когда прикусываю ему нижнюю губу, и пытается отстраниться, но я не даю ему такой возможности. Тесно прижимаю его к стене конюшни и слизываю капли крови.
Ной хихикает, вновь начинает говорить какие-то глупости. Я не слушаю. Затыкаю рот поцелуем и принимаюсь за ремень его брюк. Гулкие удары собственного сердца сливаются с шумом дождя.
Он утягивает меня на кучу соломы, и я понимаю, что не в состоянии больше удерживаться на ногах. Я сажусь на него верхом, начиная еще на ходу снимать с себя рубашку. Мне кажется, остановись я хоть на минуту, мой контроль над ним будет потерян.
Его руки начинают изучать мое тело. Медленно, осторожно. Горячие ладони заставляют выгибаться и стонать сквозь зубы.
Остатки одежды мы скидываем быстро. По его глазам я вижу, что он готов позволить мне все, ему интересно, как далеко я могу зайти в своих желаниях. Что ж, сегодня никуда убегать я не собираюсь. Он морщится, когда я, нависнув над ним, развожу в стороны его колени. О да, Тики Микк, ты самец. Тебе противно даже думать о том, что кто-то способен тебя поиметь.
Он шипит, нервно переводит дыхание.
– Спокойнее, Ной. Я же не убивать тебя собрался… Это намного приятнее… Если расслабиться, – я облизываю губы, усмехаюсь, глядя на него. Подаюсь вперед и тут же задыхаюсь от восторга.
Я знаю, что он силен. Нет ничего приятнее, чем заставить склониться перед собой такого вот зверя, неуправляемого и беспощадного. Я с упоением слушаю его рычание и стоны. Я чувствую, как тело подо мной сотрясается в безумном удовольствии и понимаю, что удерживать себя я больше не в силах.

Ощущения возвращаются не сразу. Сначала я чувствую лишь запах свежей соломы и приятную усталость. Хочется закрыть глаза и погрузиться в сон. А потом спины касаются теплые пальцы. Они неспешно пробегают по позвоночнику, вызывая легкую дрожь. Затем перемещаются на бедра. А в основании шеи к коже прикасаются сухие губы.
Стоп, что происходит?! Я окончательно возвращаюсь в реальность, когда теплая ладонь Микка проникает между моих ног и гладит внутреннюю сторону бедра. Он явно хочет второго раунда. Но что-то мне подсказывает, что не я на этот раз буду играть ведущую роль… Я разворачиваюсь к нему в тот миг, когда до меня доходит весь кошмар созданной мною ситуации. Резко сажусь. Стоит серьезно подумать о том, как выкрутиться.
– Решил опять сбежать? – в полутьме раздается его спокойный, расслабленный голос.
– Сбегать надо было раньше, – фыркаю я. – Теперь уже поздно.
– Верно, – отзывается он. – Тогда в чем дело?
Я смотрю на него, хоть мне этого и не хочется. Обнаженный, растрепанный, с припухшими после поцелуев губами… Он так притягателен, что я с трудом удерживаю себя, чтобы не кинуться на него вновь.
– Мне пора домой, – как можно равнодушнее бросаю я.
Перевожу взгляд на запыленное окно. Бархатные сумерки давно переросли в густую ночную тьму. Дождь кончился, и сквозь обрывки облаков видны звезды.
– Останься, – он говорит совсем тихо. – Сделай хоть раз то, что хочется, а не то нужно.
Предложение заманчиво. Но подчиниться – означает проиграть. А этого я не умею.
– Не обольщайся, Микк, – насмешливо фыркаю я. Позади себя нахожу свою рубашку и торопливо одеваю.
– То есть?
– Теперь я понимаю, почему ты называл меня бревном. У тебя и опыта-то нет… Вот и не можешь отличить хорошее от плохого.
– Что? – шипит он. Я улыбаюсь. Как же все-таки просто вывести его из себя.
– Значит, тебе не понравилось? – усмехается Микк.
– Ну, как сказать… – я делаю паузу и добавляю. – Я не распробовал.
Я встаю, отыскиваю брюки, отряхиваю с них солому.
– К тому же… Не хочу тебя разочаровывать, но я не люблю долгие отношения. Одного раза вполне достаточно.
Он фыркает, но молчит. Я подхожу к нему, чтобы разглядеть на лице чудное растерянное выражение. Да уж, он не ожидал от меня ничего подобного.
– Извини, – я легко целую его в губы и выхожу из конюшни.
Микк игрок, он не отступится. Но на этот раз правила устанавливать буду я.